В пятницу, 13 августа в Сахаровском центре* в Москве прощались с членом Московской Хельсинкской группы Сергеем Адамовичем Ковалевым. Правозащитник скончался в ночь на 9 августа, во сне. Проститься с ним пришли родные, соратники, коллеги и просто неравнодушные люди.

Сергей Ковалев был тем человеком, кто в 60-х, будучи кандидатом биологических наук и автором более 60 научных работ, не побоялся вступиться за писателей-диссидентов Синявского и Даниэля, позже – создать Инициативную группу по защите прав человека, участвовать в издании запрещенной "Хроники текущих событий", а в 1974 году провести у себя дома пресс-конференцию, на которой взять на себя всю ответственность за ее выпуск. Власть отомстила ему за это семью годами лагерей, тремя годами ссылки на Колыме, и еще тремя годами запрета на въезд в большие города. Но он и из колымского лагеря умудрился каким-то невероятным путем отправить к Белградскому совещанию стран ОБСЕ письмо с требованием давить на СССР, дабы тот соблюдал Хельсинкские соглашения, где говорилось и о правах человека. В Москву он вернулся в 1987 году. Через несколько лет он станет первым в стране омбудсменом, примет участие в создании общества "Мемориал"*, будет депутатом Госдумы, за которого не стыдно, и станет автором второй главы Конституции – той, что о правах и свободах гражданина.

Как отметил сопредседатель Московской Хельсинкской группы Вячеслав Бахмин, прощание с Сергеем Ковалевым именно в пятницу, 13 августа – очень символично.

– Он для многих был и остается примером интеллектуальной честности, – сказал он. – И вся его жизнь – этому подтверждение. Я думаю, что Ковалев – историческая фигура, мы будем его вспоминать и помнить. Его будет помнить и страна, хотя сейчас не то время, когда такие люди вспоминаются, особенно властями. Но это время все равно наступит и он останется в истории человеком несгибаемым и прожившим потрясающую жизнь. Очень богатую и, надеюсь, счастливую.

Лидер "Яблока" Николай Рыбаков назвал Сергея Ковалева человеком, который "обладал тихим голосом, который был слышен даже против крика толпы".

Писатель и публицист, лауреат премии Московской Хельсинкской группы Виктор Шендерович высказал мнение о том, что в правозащиту люди приходят разными путями. Кто-то - вдохновившись примерами других правозащитников, кто-то по своим причинам. А Сергея Ковалева привел на эту стезю его, как выразился Виктор Анатольевич, "скальпельный интеллект".

– Его привел жесточайший интеллект ученого, – поделился он. – Он иронически говорил, цитируя Искандера о том, что для того, чтобы быть порядочным человеком, достаточно не участвовать в подлости. Для Ковалева этого было недостаточно. В какой-то момент он понял, что не может просто не участвовать. Что он будет считать себя подлецом, если не начнет что-то делать. И он, со своим абсолютно рациональным представлением о том, что должно делать, просто делал, что должно делать. Абсолютное воплощение римского постулата. Однажды, в разговоре с одним из своих соратников, он сказал: "Византия рушилась 300 лет. Меня этот срок абсолютно устраивает. 300 так 300. Все равно надо сделать так, чтобы Византия рухнула". Ведь сама себя она не обрушит и на помойку не вынесет. Это должен кто-то делать. И прошло не 300, а меньше 30 лет и начался вынос этой советской и имперской Византии на помойку, при котором мы продолжаем присутствовать. И Ковалев многое сделал для этого.

– Он производил абсолютное впечатление железного человека, – продолжил Виктор Анатольевич. – Саддамыч – было его прозвище среди друзей. Так его звали за "мягкость" его характера – он был трудный человек, и для соратников не простой. Он всегда спорил – его интеллект не позволял соглашаться из вежливости.

Меньше двух лет назад я поздравлял его с 90-летием, и получил от него очень неожиданное письмо. Он благодарил меня за слова и писал, что они помогают ему в минуту сомнений, метаний, слабости. Услышать про сомнения, слабость и беспомощность от Ковалева было совершенно невероятно. Это цена за подвиг безукоризненной жизни. Он не был терминатором, он был человеком, со всеми присущими человеку сомнениями.

Виктор Шендерович: Мало кого ненавидели в России так, как Сергея Адамовича Ковалева. Как психические больные плюются во врача, который их беспокоит. И он выносил это с фантастически ровным дыханием. Он относился к этому, как врач к крикам пациентов. В нем не было никакого презрения к этим людям, была жалость и понимание, что он знает, как им помочь. И он помогал.

– Это скорбный час должен был когда-нибудь наступить, – поделился историк и политолог Виктор Шейнис. – Хотелось, чтобы позже, потому что Сергей Адамович был одним из самых дорогих для меня людей. Но это трагедия и утрата не только моя – это утрата России.

Виктор Шейнис: Когда я узнал о его смерти, первое, что пришло в голову: уходит поколение.

– Уходит то поколение, которое вернулось в Россию, которое связано с 80-90 годами, когда мы думали, что Россия изменится, – продолжил Шейнис. – Что многое пойдет не так, как пошло. События развернулись достаточно печально. Один из самых светлых и дорогих, один из самых совестливых людей ушел, ознаменовав тем самым конец поколения. В этом надо отдавать себе отчет. Надо понять, что мы остались без Ковалева. Что теперь придется жить без него. Но в сердце, в памяти, в нашем сознании он жив. Он человек того поколения, которое пыталось сделать Россию другой.

Сын Сергея Ковалева Иван решил вспомнить веселую историю.

– Сергей Ковалев был мне не только отцом, но и большим другом, – рассказал он. – Однажды, когда мы сидели в ссылке, он получил посылку от Сахарова, в которой был ликер "Амаретто". Отец, со свойственной ему дотошностью, стал изучать бутылку. На ней была написана история про то, как некая молодая вдова сочинила этот рецепт в подарок своему возлюбленному. И вот мы теперь это пьем. Надо сказать, что "Амаретто" – своеобразный ликер с запахом цианистого калия. И история эта была написана на этикетке по-английски. И там было сказано, что вдова в качестве "gift" преподнесла это любовнику. Отец и я учили немецкий, на котором это слово означает "яд". Поэтому полночи мы выясняли, что же это такое со всеми словарями и ставили эксперименты на себе. Что удалось – все выжили.

Очень многие говорили о том, что в стране настали времена, когда к таким людям, как Сергей Ковалев, не только не прислушиваются, но и стараются сделать так, чтобы их не было слышно. А лучше, чтобы вообще не было. Но все-таки хочется верить, что, как высказался Виктор Шендерович, мы когда-нибудь доживем до площадей и улиц имени Сергея Адамовича Ковалева.

*Признан иноагентом в РФ

Автор: Надежда Гужева

Источник: Собеседник, 13.08.2021