1 апреля в России начался призыв на военную службу – третий за пандемию. В прошлом году власти не рассматривали вариант с отменой призыва или сокращением количества призывников. Несмотря на все заявленные меры предосторожности, в войсках случались массовые заражения, а призывники лишались возможности в спорных ситуациях подтвердить уважительную причину для освобождения от службы, например, по состоянию здоровья: в больницы-то было не попасть. А иногда просто не успевали: молодых людей забирали в войска одним днем.

В студии Радио Свобода* – юрист проекта "Гражданин и Армия", лауреат премии Московской Хельсинкской группы Арсений Левинсон.

Арсений Левинсон: Призывников начинают вызывать в военкоматы еще в марте, для того чтобы они заранее принесли документы из поликлиники или справки из вуза. И сейчас к нам в основном поступают традиционные для весеннего призыва жалобы: студентов последнего года обучения пытаются призвать в армию, не дав им продолжить обучение, например, после бакалавриата в магистратуре или после магистратуры в аспирантуре. Говорят: "У вас сейчас последнее полугодие, 30 июня вы заканчиваете обучение, и мы вас призываем с 1 июля".

Марьяна Торочешникова: Насколько легко отбиться от военкомата в такой ситуации?

Арсений Левинсон: На нашем сайте realarmy.org есть материал, который называется "Каникулы вместо армии". Там изложено, как действовать в этой ситуации. Закон об образовании предусматривает в последний год обучения каникулы после итоговой аттестации, и в этот период студент не отчисляется из образовательной организации, а стало быть не теряет право на отсрочку. Это механизм для того, чтобы реализовать свое право на непрерывное образование и получение отсрочки. И мы всем студентам рекомендуем подавать заявления на каникулы, брать в вузе справку, что они будут с учетом этих каникул отчислены только 31 августа, приносить это в военкомат и отказываться от прохождения каких-либо призывных мероприятий.

Марьяна Торочешникова: Как обстоят дела с профилактикой и противодействием коронавирусной инфекции в этот призыв? В прошлом году тут было много проблем.

Арсений Левинсон: Год назад это осуждалось гораздо более горячо. Тогда в Москве мы получили специальный регламент организации призыва на военную службу с учетом ситуации с распространением новой коронавирусной инфекции. Тогда были предусмотрены, во-первых, раздельное содержание на сборном пункте, во-вторых, тестирование призывников. Насколько все это соблюдалось? Ну, постольку-поскольку. В этом призыве, поскольку эпидемиологическая ситуация изменилась в лучшую сторону, но все еще остается довольно серьезной, должен применяться тот же регламент. Но мы тогда критиковали этот регламент и сейчас полагаем: главное – это не вызывать в военкоматы тех, кто пользуется отсрочкой, сокращать количество вызываемых людей, чтобы не создавать большую нагрузку как на сами военкоматы, так и на систему здравоохранения.

Марьяна Торочешникова: А сколько призывают? По-моему, 134 тысячи.

Арсений Левинсон: Да, около 130, как в каждый призыв. Это те, кто уже подлежит направлению в войска. А вызывают в военкоматы, как правило, в десятки раз больше: кому-то предоставляют отсрочки, освобождение от службы. Может быть, тех, у кого слабое здоровье, и не таскать в призывы во время эпидемии? Но такое решение, к сожалению, не приняли.

С другой стороны, стратегия перехода на контракт, огромная контрактная армия, и это чудовищные расходы для государства: на Вооруженные силы и безопасность тратится в 4-5 раз больше бюджетных средств, чем на здравоохранение. А призыв все равно сохраняется, и все граждане от 18-и до 27 лет прогоняются через военкоматы.

Марьяна Торочешникова: При этом качество военной подготовки вызывает большие вопросы. Если послушать рассказы некоторых демобилизовавшихся из армии, они там только тем и занимались, что красили заборы, драили казармы, ну, может быть, ходили маршем на плацу. А по большому счету из них не сделали солдат.

Арсений Левинсон: Есть отдельные редкие случаи серьезной военной подготовки. Но, как правило, этот год люди учатся подчинению, заправлению кроватей, уборке, полному и беспрекословному выполнению приказов командиров.

Марьяна Торочешникова: Армия "роботов", бездумных исполнителей чужих приказов. Но среди молодежи есть же множество людей, которые не склонны исполнять приказы, настроены по-бунтарски. И как раз в последние годы мы часто слышали, как таких людей пытаются отправить на перевоспитание в армию. И тогда призывы происходят одним днем: человека хватают, привозят в военкомат и в тот же день отправляют в воинскую часть. С этим можно бороться?

Арсений Левинсон: Довольно странно: то говорят о престиже Вооруженных сил, а то используют отправку в армию как наказание! Но, к сожалению, это происходит не только в отношении политических активистов. С призывом одним днем может столкнуться любой призывник. И в последний осенний призыв, в декабре мы столкнулись с довольно массовым призывом одним днем, когда студентов, не успевших оформить отсрочку, людей, не успевших получить необходимые медицинские документы для освобождения по состоянию здоровья, или тех, кто был в процессе получения альтернативной гражданской службы, хватали, причем хитростью заманивая в военкомат, и в тот же день отвозили на сборный пункт, а вечером – в воинскую часть.

Мы обращались, например, в Военную прокуратуру Балашихинского гарнизона по поводу этих вопиющих случаев. Это нарушение как права на охрану здоровья, потому что нет никаких предварительных анализов, человека могли забрать с туберкулезом, с ВИЧ-инфекцией, так и права на обжалование решения призывной комиссии, на судебную защиту. Ведь у каждого призывника есть право не согласиться с решением призывной комиссии, обжаловать его в суде, и в этом случае оно приостанавливается. Но в нарушение всех этих прав просто произвольно в один день с психологическим давлением, иногда с применением физической силы человека отправляли в армию. А Военная прокуратура Балашихинского гарнизона наши обращения перенаправляла в военный комиссариат Московской области. Никакой реакции от надзирающих органов на такой произвол со стороны чиновников в военкомате не было. И это вызывает наибольшее беспокойство.

Марьяна Торочешникова: А вытащить оттуда человека можно?

Арсений Левинсон: Можно, если сам человек готов за себя бороться. Большинство людей, столкнувшись с таким произволом, опускают руки, и их призывают. Можно с этим справиться, если человек будет настроен более решительно, будет отказываться от прохождения медосмотра, от того, чтобы надевать военную форму, расписываться за военный билет, требовать, чтобы ему разрешили обжаловать решение призывной комиссии, говорить, что он намерен обращаться в суд, писать заявление на имя начальника сборного пункта и отказываться от каких-либо мероприятий. Его будут пугать, что посадят на пять лет...

Марьяна Торочешникова: А они могут?

Арсений Левинсон: Нет. За уклонение от призывной службы у нас вообще нет реальных сроков: лицу, впервые совершившему преступление небольшой тяжести и без отягчающих обстоятельств, не может быть назначено лишение свободы. Может быть условный срок, и то редко, скорее штраф. Но в этих действиях нет признаков уклонения, а есть признак попытки защиты своих прав с помощью суда. И тут надо решительно защищать свои права. Мы видели положительные примеры. К сожалению, иногда ребятам приходилось применять уже крайние меры – вскрывать себе вены. Такие случаи были в декабре. Парень порезал себе вены, ему вызвали "скорую помощь" и отпустили.

Марьяна Торочешникова: Как обстоят сейчас дела с альтернативной гражданской службой? Понадобилось очень много времени для того, чтобы в России приняли этот закон. Потом его страшно критиковали за какие-то несоизмеримые сроки, и в итоге возможностью пройти альтернативную гражданскую службу вместо военной пользовались единицы.

Арсений Левинсон: Срок альтернативной службы почти в два раза больше, чем срок военной службы. Сейчас это 21 месяц, а когда закон принимался, было почти 4 года, потому что военная служба длилась 2 года. Конечно, многих это до сих пор отпугивает. Каждый год, по статистике Роструда, около тысячи человек направляются к месту прохождения альтернативной службы. Конечно, в процентном отношении это очень мало.

Непопулярность альтернативной службы обусловлена и противодействием военкоматов, распространением мифов. В военкомате говорят: "Ты будешь служить четыре года, выполнять бесплатную, самую грязную работу". Но это неправда. Когда человека призывают на альтернативную службу, он получает заработную плату, как и любой другой работник. Он отличается от другого работника только тем, что не может уволиться в течение 21 месяца. Как правило, когда в больницу, на почту, в какие-нибудь социальные организации попадает молодой человек, там используют его физическую силу. Сейчас, в период эпидемии, когда больницы были переполнены, всех альтернативных служащих собирали в приемные отделения, чтобы они носили больных. В одной из больниц их было семь человек.

Реально добиться альтернативной службы и выполнять вполне полезную работу. Действительно, срок больше, но всех москвичей и петербуржцев оставляют служить по месту жительства, потому что нет организаций с общежитиями. Человек получает зарплату, может заочно учиться, получать учебные отпуска, он не изолирован, остается в обществе.

Марьяна Торочешникова: Но сейчас у последователей некоторых религиозных учений возникают с этим проблемы. Например, члены запрещенной в России организации Свидетели Иеговы**, которые, как правило, шли на альтернативную гражданскую службу, сейчас даже не рискнут сообщить об этом, потому что организация признана экстремистской.

Арсений Левинсон: Мы с моим коллегой Александром Передруком по такой ситуации недавно обратились в Европейский суд по правам человека, потому что Свидетелю Иеговы отказали в альтернативной службе, сославшись на то, что его организация признана экстремистской. А этот молодой человек, в принципе, и не говорил, что он Свидетель Иеговы. Его спросили на призывной комиссии: "Какое имя бога?". Он сказал: "Иегова". А они: "Ага, ты Свидетель Иеговы!". Конечно, это совершенный произвол. У нас запрещена религиозная организация, а не вера. И основанием для отказа не может быть то, что какие-то организации признаны экстремистскими.

Действительно, таким людям стало сложнее добиться альтернативной службы. Но я всегда считал, что никаких справок для того не нужно. Альтернативная служба предоставляется не по членству в какой-либо религиозной или иной организации, а по убеждениям, которые носят индивидуальный, а не коллективный характер. Убеждения должны не подтверждаться справками, а приниматься на веру, исходя из того, что гражданин действует добросовестно. Есть презумпция невиновности и в гражданском, и в уголовном праве. Здесь надо говорить: "я не обязан доказывать свои убеждения". И отказ может быть обоснованным, только если у призывной комиссии есть сведения о том, что предоставляемые данные являются ложными. Например, человек говорит, что он никогда не дрался, а сидящий в призывной комиссии представитель органов внутренних дел по району говорит: "Как же?! У тебя приводы за драки. Ты не пацифист".

Марьяна Торочешникова: Но вы уже сказали, только тысяче человек в России в год удается получить альтернативную службу.

Арсений Левинсон: Да, но в процессе борьбы за альтернативную гражданскую службу в судах находится больше людей, и они в это время не призываются на военную службу. Это эффективный инструмент: если тебе откажут в альтернативной службе, ты можешь обратиться в суд и обжаловать отказ, а в следующий призыв предоставлять какие-то новые доводы и опять добиваться альтернативной службы. Иногда это бывает успешно. Но, конечно, желающих не так много: у людей нет объективной информации об альтернативной службе, часто есть представление, что это какая-то грязная работа – утки выносить и зарплату не получать, и к тому же военкоматы противодействуют. Люди думают, что только Свидетели Иеговы или еще какие-то члены небольших религиозных организаций могут требовать альтернативной службы, а на самом деле – любой. Об этом говорит и российский закон, и Конституция, и даже практика довольно хорошая – по любым убеждениям можно добиться альтернативной гражданской службы, не только по религиозным, но и по светским, пацифистским, политическим, этическим. Если открыть сайт Министерства обороны, то и там есть статья об альтернативной гражданской службе, и там тоже перечисляются все виды убеждений, которые могут быть основанием для отказа от военной службы.

Источник: Радио Свобода*, 1.04.2021

* внесено Минюстом РФ в реестр СМИ-иностранных агентов.

** религиозная организация «Управленческий центр Свидетелей Иеговы в России» – 20 апреля 2017 года признана Верховным судом РФ экстремистской и ее деятельность запрещена в России.