На фото Александр Черкасов, председатель совета ПЦ "Мемориал"*, лауреат премии Московской Хельсинкской группы

5 апреля 2022 г., Александр Черкасов, председатель Совета Правозащитного центра «Мемориал: "Ваша честь! Это заседание - последнее в серии судов по закрытию «мемориальских» организаций, и можно говорить об итогах. Я не питаю иллюзий, как и наши представители. Хотя нас нельзя ни в коем случае ликвидировать, - нас обязательно ликвидируют. Все мы, присутствующие, знаем, чем закончится это заседание! Есть ли тогда вообще во всём этом смысл?

*****

То, что здесь мы делаем, что говорим, - всё это было не бессмысленно, вплоть до этого часа, до этих минут.

Весь судебный процесс. В котором, конечно, было масса смешного, касавшегося тех самых [агентских] «маркировок». Или то, что уважаемый представитель прокуратуры так и не выучил, как же именно называется наша организация, которую он уже полгода пытается ликвидировать.

Ведь были важные вещи и в этом процессе.

Например, та самая «экспертиза» [Крюковой и Тарасова], которую Московская городская прокуратура представила в Московский городской суд, и которую в ходе заседаний юристы там просто на атомы распылили, и отправили в корзину. Экспертиза, в которой нас пытались обвинить в «признаках оправдания экстремизма и терроризма». Разбор этой экспертизы настоящими, ведущими экспертами в этих областях, лингвистами и психологами, был очень полезен. Полезен для выявления такого позорного для российской судебно-следственной системы явления, как “эксперты по вызову”, которые заменяют собой и доказательства, и свидетелей, и экспертизы, которые на этих «курсах кройки и шитья» позволяют сделать, «сшить» любое дело.

В этом отношении наш процесс был очень полезен.

Или заседание 22 марта в Верховном суде, где мы тоже пытались отстоять решение Страсбурга об обеспеченных мерах [по Правилу 39] в отношении Международного Мемориала. Решение Верховного суда, который тоже отказал [применить это правило] в отложении ликвидации Международного Мемориала, - выдающееся! Потому что они там написали, - выдумали, как Тынянов написал «поручика Киже»! - они выдумали дело «Лодгед против Турции» [Lodged against Turkey], показав, что в Верховном суде России не то что текстов страсбургских не понимают, - они там слов не понимают, которыми эти тексты написаны.

И это очень важно для понимания состояния нашего нынешнего правосудия. Так что - очень полезный процесс. И то, что говорится сегодня здесь, тоже очень важно.

*****

Может быть, нас есть в чем упрекнуть? На самом деле, да.

Лет тридцать назад, когда мы еще начинали нашу работу, мы считали, что Россия идет к демократии, к правовому государству. И мы недостаточно приложили усилий, чтобы объяснить соотечественникам, что борьба за права и свободы - не разовое действие. Что это - как хлеб, который нужно печь каждый день.

Мы не сумели объяснить нашим соотечественникам, что иллюзии величия, возврата к прошлому величию, - они на самом деле ни к какому величию не ведут. А ведут они в затхлый заповедник каких-то захолустных «скреп». Не поднимают Россию с колен, а ставят страну на колени страну.

Да, мы недоработали в этой части. Но, боюсь, не здесь и не в этом зале нас за это судить. И не за это нас судят.

*****

Выше и я, и уважаемые адвокаты уже говорили, что претензии к «агентской маркировке» материалов «Мемориала» - формальны.

Истинная причина того, что в эти месяцы нас ликвидируют, стала ясна, к сожалению, именно по ходу процесса.

Главное, чем занимался Правозащитный центр «Мемориал» с самого начала – борьбой с грубыми и массовыми нарушениями прав человека в зонах вооруженных конфликтов. Самыми различными аспектами помощи людям, пострадавшим от нарушений прав человека в ходе вооруженных конфликтов: и собственно жертвам, беженцам, жертвам этнической дискриминации, и так далее. Мы тридцать лет этим занимались.

Мы занимались борьбой с безнаказанностью военных преступлений и преступлений против человечности. Как раз сейчас это от нас более всего нужно. И именно поэтому сейчас «Мемориал» ликвидируют.

Уважаемый Григорий Вайпан напомнил резню, устроенную российскими силовиками в Новых Алдах, где потом «Мемориал» работал, собирая свидетельства и добиваясь правосудия. 2000 год: полсотни убитых людей, преступление, оставшиеся безнаказанными. Но ведь за пять лет до того было село Самашки, где тоже потом работал «Мемориал». 1995 год: более ста убитых мирных жителей, тоже преступление, оставшееся безнаказанным.

Была безнаказанность. Была организованная безнаказанность. Была цепь организованной безнаказанности, приведшая нас к нашему нынешнему плачевному состоянию. К тому, за что нам – всем! - придется нести ответственность.

*****

Я не хочу, чтобы показалось, будто мы сейчас, всё последнее время, занимались только самозащитой. Слава Богу, нет: при всем том, что прокуратура вынудила нас прилагать много усилий к тому, чтобы что-то делать в судах и вокруг судов, защищая свое право на существование, - мы продолжали помогать людям, и не только жертвам конфликтов.

Вот, в Мосгорсуде совсем недавно жители дагестанского села Ирганай радовались, потому что после десятка лет хождения по инстанциям, где им отказывали, наконец, государство, наверное, заплатит им компенсацию. За что? За то что при заполнении Ирганайского водохранилища их село ушло под воду. За то, что ночью люди уходили по пояс в воде, спасая себя, и государство за это время ничего не сделало для них, для восстановления справедливости. Юристы «Мемориала» для них это сделали!

Это дело не было связано с вооруженными конфликтами, но такие дела - тоже большая и важная сторона нашей деятельности все эти 30 лет.

Но не только такие дела были у нас в последние недели. Одно из последних дел, которым мы занимались, - мы исчерпали национальные средства защиты прав человека в «сирийском» деле [2017 года]. Больше никто такими делами не занимался! Наверное, все видели эти кадры, - которые не запрещены, в отличие от нынешних кадров с Украины. Какие-то люди в камуфляже, говорящие по-русски, кувалдой забивают человека. Расчленяют его. Отрезают голову. Сжигают тело. Говорят они при этом по-русски. Не прячут лица. Но прокуратура ничего не делала для расследования этого видеосюжета. Мы вместе с нашими коллегами из правозащитных организаций Сирии и Франции, из «Новой газеты», вместе с героическими адвокатами, подали в Главное следственное управление жалобу от имени брата убитого. Полгода наша военная юстиция просто пряталась, делала вид, что они ничего, никаких исков не получали. Потом мы обратились в суды: в районный Басманный, затем в Московский городской. Там нам тоже предсказуемо отказали: это очевидное преступление не было для судов преступлением!

Казалось бы, мы в очередной раз занимались безнадежным делом, - но мы хотя бы попытались.

*****

«Мы хотя бы попытались» - наверное, это небессмысленный итог этих лет.

Вы сейчас нас закроете.

Но это как-то не очень расстраивает.

Понимаете, дело защиты прав человека всегда находило людей. Тех, кто этим дело займется. В самых разных, и в самых тяжелых обстоятельствах. В конце концов, русскому освободительному движению уже больше двухсот лет.

И не то, чтобы нам было очень страшно. Хотя обидно, что мы с вами – все! - теряем десятки лет жизни, крутясь в этих невыученных уроках истории. В кровавых уроках истории. В уроках, за которые с нас еще будут спрашивать. Со всех.

Но повторю: всё было и есть не бессмысленно, - вплоть до этого дня и часа, и вплоть до вашего решения.

Источник