Статус иностранного агента налагает ряд ограничений на организацию, но хуже всего — репутация «прокаженного».

Иностранные агенты, как законодательно закрепленное понятие, с нами уже достаточно давно — соответствующие нормы были приняты еще в 2012 году, в качестве поправок к закону «О некоммерческих организациях» (ФЗ N 121-ФЗ от 20.07.2012). С тех пор этот статус в России получили 75 некоммерческих организаций, 14 СМИ и пять физических лиц.

Кто они такие

Несмотря на то, что слова «иностранный» и «агент», в целом, имеют нейтральную эмоциональную окраску, вместе они воспринимаются в обществе крайне негативно, а значит новый статус моментально стал несмываемым клеймом для организаций, получивших его.

Согласно закону, статус иностранного агента может получить любая некоммерческая организация, которая занимается на территории страны «политической деятельностью» и при этом получает поддержку из-за рубежа, в частности от иностранных государств, международных и иностранных организаций, а также от частных граждан.

При этом закон крайне размыто указывает, что именно следует считать «политической деятельностью». Его формулировка относит к этому «проведение и организацию политических акций в целях воздействия на принятие государственными органами решений, направленных на изменение проводимой ими государственной политики, а также в формировании общественного мнения в указанных целях». Однако, каким образом это относится к деятельности многих организаций, являющихся сегодня иностранными агентами, все равно остается непонятным.

Так, в опубликованном на сайте Минюста списке НКО-иностранных агентов, среди 75 организаций, помимо тех, что действительно связаны с вопросами политики и общественных отношений, можно найти несколько экологических объединений, как АНО «Гражданская инициатива против экологической преступности», благотворительных фондов, вроде Челябинского регионального диабетического движения «ВМЕСТЕ» и даже отделение «Российского Красного Креста» в Ингушетии.

Примечательно, что закон прямо заявляет, что не относит к политической деятельности такие сферы как наука, искусство, культура, здравоохранение, защиту окружающей среды, пропаганду здорового образа жизни, а также социальную поддержку и защиту граждан.

Кто кроме НКО

Помимо некоммерческих организаций, с недавних пор иностранными агентами могут быть признаны средства массовой информации, а также отдельные граждане. Что характерно, на сегодняшний день в списке физических лиц — иностранных агентов, введенном в 2020 году, не значится ни одного имени. Все пять существующих сегодня людей-иноагентов официально относятся к категории СМИ.

Закон, позволяющий признать СМИ иностранным агентом (№ 327-ФЗ), в России был принят 25 ноября 2017 года. Как принято считать, в ответ на требование Министерства юстиции США присвоить аналогичный статус телеканалам Russia Today и Sputnik. Согласно российскому закону, чтобы получить статус иноагента СМИ должно получать финансирование или имущество от иностранных органов или граждан непосредственно, либо через российские юрлица.

На сегодняшний день в этом списке 19 позиций. Из них 11 — проекты «Радио Свобода», которое открыто сообщает на своем сайте что финансируется на средства Конгресса США. Также в реестр включены чешское информационное агентство «MEDIUM-ORIENT», ООО «Первое антикоррупционное СМИ» и, с недавних пор, зарегистрированное в Латвии издание «Медуза». Для последнего это уже обернулось настоящей катастрофой — от издания отвернулись рекламодатели, из-за чего оно было вынуждено сократить сотрудникам зарплату и закрыть офисы в Москве и Риге. «Курьер. Среда. Бердск» ранее рассказывал о сегодняшнем положении «Медузы».

Отдельный человек также может быть признан иностранным агентом. В 2018 году Госдума приняла поправку, позволяющую признать отдельного человека иноагентом-СМИ, а в 2020 президент Владимир Путин подписал закон, устанавливающую для физлиц-иноагентов отдельную категорию. Что характерно, именно физических лиц, как иностранных агентов, на сегодняшний день в России нет. Зато есть пятеро человек, считающиеся СМИ, выполняющими функцию иноагента – три журналиста, один общественник и одна художница. Вот их полный список:

Пономарев Лев Александрович
Савицкая Людмила Алексеевна
Маркелов Сергей Евгеньевич
Камалягин Денис Николаевич
Апахончич Дарья Александровна

Тем не менее, отсутствие прецедентов не значит, что закон не будет применен к физическим лицам. Ведь его формулировка такова, что иностранным агентом могут признать любого блогера, который хоть раз высказался на политическую тему и получил спонсорскую помощь от подписчика. Учитывая, что именно поддержка зрителей, в том числе с других концов мира, для многих блогеров является основным средством заработка, нетрудно догадаться чем это для них обернется.

– Под такую размытую формулировку попадает все. Нарочно пишутся законы, которые имеют абсолютно произвольное толкование – дальше люди в погонах становятся абсолютными хозяевами ситуации, – заявляет член Московской Хельсинкской группы Борис Альтшулер.

Впрочем, политолог Сергей Марков, член Общественной палаты, проректор РЭУ им. Плеханова, не видит в законе об иностранных агентах ничего страшного. Во всяком случае такого, что помешало бы организациям, которые действительно занимаются заявленной деятельностью, а не преследуют свои тайные интересы:

– Цель закона — сократить влияние иностранных государств на политику страны. При этом наш закон значительно мягче американского. Он вообще ничего не запрещает, но он говорит, что если вы НКО и одновременно получаете от иностранных государств, фондов и т. п., и одновременно занимаетесь политикой, то есть боретесь за власть, вы обязаны проинформировать об этом российских граждан. Те, кто выступают против этого закона, делают это по двум причинам: первая — либо они хотят захватить власть в России в интересах иностранных государств и против интересов России, и вторая — либо они получают западные деньги и хотят их пограбить, – считает он.

Чем это грозит

Формально на иностранного агента налагаются не очень суровые ограничения. Согласно закону, они должны предоставлять регулярные отчеты о своей деятельности и тратах зарубежных средств. Кроме того, физлица-иноагенты не могут работать на государственной и муниципальной службе, а также быть допущенными к государственной тайне. Ну и самое главное — во всех своих публикациях сообщать о своем статусе. Особенно забавно это выглядит у людей, признанных иноагентами-СМИ, вынужденных сопровождать каждый свой пост в социальных сетях сложной формулировкой, написанной большими буквами:

– Данное сообщение (материал) создано и (или) распространено иностранным средством массовой информации, выполняющим функции иностранного агента, и (или) российским юридическим лицом, выполняющим функции иностранного агента.

Однако гораздо страшнее оказались не налагаемые ограничения, а сам факт нового статуса. Ведь даже формулировка «иностранный агент» навевает ассоциации с иностранными шпионами и агентами влияния — теми, кто хочет причинить вред стране и ее жителям. Ничего удивительного, что после внесения в реестр многие НКО испытали катастрофический удар по репутации.

– Они могли назвать это как угодно – «НКО с иностранным финансированием» или еще как-то. Словосочетаний в русском языке очень много. Но люди, которые продвигали весь этот тренд с иностранными агентами, имели абсолютно четкую цель. Они понимали, что организации, которые будут вноситься в реестр, не захотят работать под этим ярлыком. Таким образом, НКО пытаются поставить в ситуацию, когда мы должны все время объяснять: мы не плохие, а хорошие. Коннотация словосочетания «иностранный агент» абсолютно отрицательная, – считает юрист Центра Защиты прав СМИ (тоже признан иностранным агентом) Светлана Кузеванова.

Что характерно, сильнее всего от действия закона пострадали вовсе не настоящие иностранные агенты, получающие финансирование от правительств других государств на явную политическую деятельность, а именно мелкие региональные организации, для которых иностранные гранты были основным средством выживания. Попадая в реестр иностранных агентов, такие организации разом лишались доверия партнеров, теряли возможность заниматься заявленной деятельностью и, как следствие, прекращали свое существование.

Кто-то пытался спорить с Минюстом о своем статусе, кто-то пытался играть по его правилам и полностью отказывался от иностранных денег в своем бюджете. Но большинство НКО, признанные иностранным агентом предпочли самый простой вариант — попросту закрыться.

Для справки, в 2016 году в реестре Минюста было 154 НКО-иноагента. Сейчас это число сократилось более чем вдвое. В первую очередь из-за закрытия организаций. А в 2014 году Минюст вовсе заявлял о 4108 российских НКО, потенциальных иностранных агентов.

Проще говоря, самое страшное, что случается с иностранным агентом, после получения соответствующего статуса, это уничтожение репутации. Впрочем, сами иностранные агенты шутят, что реестр минюста, напротив, собрал клуб отличных людей и организаций. Тем не менее, проблемы, с которыми они сталкиваются, вполне реальны. И, как показывает опыт «Медузы» как их решать они пока не знают.

Автор: Дмитрий Бороздин

Источник: Курьер. Среда. Бердск, 7.05.2021