Сбор данных на неблагонадежных граждан противоречит норме Конституции о политическом многообразии

О новых вызовах конституционному праву граждан на свободу мирных собраний говорится в докладе портала «ОВД-инфо» и проекта «Рефорум». Помимо классических проблем вроде непропорционального насилия со стороны полиции и необоснованных задержаний теперь против активистов уличных акций применяются плоды технологического прогресса и цифровизации.

Стремительная цифровизация госорганов, в том числе правоохранительных, обостряет проблему неконтролируемого сбора и хранения данных об участниках протестов, преследования активистов благодаря этим данным становятся все более массовыми, указывается в докладе. Упоминается в документе и такая технология, как сплошной мониторинг соцсетей «для выявления и привлечения к ответственности потенциальных смутьянов» и удаления той или иной информации с различных интернет-ресурсов.

В начале этого года после протестных акций столичная полиция массово посещала или вызывала для составления протоколов об административных нарушениях людей, чье предполагаемое участие установили по камерам или кого обвиняли в «организации» несогласованной акции путем публикации сообщений в соцсетях, говорится в документе. Широкое распространение получила фото(видео)съемка оппозиционеров, которая ведется силами правоохранителей в штатском либо с помощью городских систем видеонаблюдения. К тому же во время проведения согласованных протестных акций их участников обязывают проходить через рамки металлодетекторов с установленными на них камерами.

От задержанных демонстрантов в отделах полиции теперь часто требуют пройти процедуру фотографирования и дактилоскопирования, хотя это и не предусмотрено Кодексом об административных правонарушениях. В случае отказа, утверждают правозащитники, людей «заставляют силой» или угрозой ее применить. По информации «ОВД-инфо», после задержаний участников протестной акции 21 апреля 2021 года в Петербурге полиция требовала провести дактилоскопию как минимум в 28 отделах, фотографирование – в 24. Также задержанных проводили через анкетирование: они должны были указать свой рост, вес, цвет волос, татуировки, место работы и т.д. Правозащитники настаивают, что были случаи, когда от некоторых граждан также требовали указать уникальные идентификационные коды телефонов (IMEI).

В докладе поясняется, что систему распознавания лиц вроде не могут применять в случаях с административными правонарушениями, но делается это чуть ли не повсеместно. При этом процедура не урегулирована законом совсем.

Негативные последствия от вмешательства в частную жизнь, настаивают правозащитники, несоизмеримо выше общественной опасности, которую предполагают административные правонарушения. Сбор личной информации делает человека уязвимым, приводит к проблемам с учебой или работой. Ситуация же в стране сложилась такая: административные преследования оппозиционных активистов превратились в обыденное явление, суды ежегодно выносят им штрафы на сумму в десятки миллионов рублей, госучреждения увольняют сотрудников за участие в протестах, а вузы пугают студентов отчислением.

Цифровую часть своего доклада правозащитники завершают предложением о законодательном урегулировании применения средств слежения, видеонаблюдения, распознавания лиц и мониторинга соцсетей. Их использование с целью «ограничения реализации политических прав» вообще следует запретить: «Результаты применения таких мер должны считаться недопустимыми доказательствами в делах по привлечению к ответственности в связи с акциями. Системы распознавания лиц не должны применяться в случаях производства по административным правонарушениям». По мнению экспертов, для примера нормативного упорядочения можно взять позицию Конституционного суда, запретившего оперативно-разыскные мероприятия в делах об административных правонарушениях.

«Похоже, у нас совершенно забыли об ограничениях и запретах, установленных законом в отношении сбора и использования персональных данных граждан. Понимаю, что у нас государство совсем не правовое, но все же, опираясь на конституционные принципы, нужно указывать на эти ограничения и настаивать на них», – заявил «НГ» доктор юридических наук, член Московской Хельсинкской группы Илья Шаблинский. Внешность человека, его физиологические особенности – это биометрические персональные данные, которые можно обрабатывать только при наличии согласия человека, причем письменного, – это ст. 11 соответствующего закона. Исключения в нем есть, но они тоже перечислены конкретно, это закрытый перечень: решения судов, случаи, предусмотренные законом об обороне, о противодействии терроризму, о борьбе с коррупцией и некоторые другие. На эти нормы должностные лица и должны давать точные ссылки. Но в законе нет никаких оснований, связанных с привлечением к административной ответственности, подчеркнул правозащитник. «Полицейским не нравится, когда какие-то активисты занимаются сбором их персональных данных? Но и полиция не должна творить в этой сфере произвол. А то оказывается, что контроль за участием граждан в политических мероприятиях связан с обработкой информации об их политических взглядах. А политические взгляды – это специальная категория персональных данных, которая законом охраняется особенно тщательно», – напомнил Шаблинский. И если полиция начинает обрабатывать биометрические данные в целях составления списков «неблагонадежных», то это и нарушение базового закона, и подрыв конституционного принципа «политического многообразия», поскольку в реальности на оппонентов власти таким образом оказывается давление.

Автор: Екатерина Трифонова

Источник: Независимая газета, 15.06.2021